На склоне горы над Приморским парком расположилась зона исторических зданий - замок принца Ольденбургского, красивые бывшие санатории, станция бывшей канатной дороги, еще какие-то замки, все в заброшенном состоянии. Замок, насколько удалось понять, восстанавливается, по крайней мере пройти к нему мы не смогли - частная собственность, которую я привык уважать. А уже рядом с дорогой находится еще одно здание, на этот раз поддерживаемое в порядке - ресторан Гагрипш.
Здание ресторана было когда-то куплено все тем же принцем Ольденбургским, который решал задачу перенаправления финансовых потоков богатых отдыхающих в Россию и, как сейчас принято говорить, развивал туристическую инфраструктуру региона. Но богатым туристам хотелось, чтобы было “как в Париже”, и нет проблем - принц купил все здание на выставке в Париже, его привезли в Гагру и там собрали, с тех пор там ресторан. Правда, ресторан оказался закрыт, но по свидетельствам друзей, еще осенью он был открыт, из чего можно сделать вывод, что он работает сезонно.
Вот такая Гагра. Атмосферная, необычная, не знаю, чего я ожидал, но другого и был приятно удивлен. Ну а пить вино на берегу в Гагре - это отдельное удовольствие, хотя само абхазское вино за редким исключением - отвратительно. В центр Новой Гагры мы так и не попали, предпочтя проводить время на короткой полосе, отделяющей море от гор Старой Гагры.
Ресторан Гагрипш в Старой Гагре
Заброшенные пансионаты в верхней части Гагры
Приморский парк
Что интересно, кабины канатки - более-менее современные. Откуда они тут появились если, предположительно, канатка была разрушена в войну?
Замок принца Ольденбургского
Гагрипш
Махаджиры - вынужденные эмигранты. В контексте Абхазии - это абхазы, преимущественно мусульмане, вынужденные переселиться (кто не погиб по пути) в Турцию в конце XIX века. Их место Россия заняла грузинами, положив начало той ситуации, которую мы наблюдаем сейчас.
Вино - ну такое, с неустранимой вонью винограда изабелла, в обстановке Гагры сойдет. Вообще про вино напишу отдельно, оно в Абхазии есть, но совсем не везде, а то, что продается везде - не вино, по крайней мере в сосременном его понимании.
